RED ELF

– Эльвига, не отставай! – невысокий мужчина в комбинезоне рабочего шестого класса развернулся на месте и, сделав несколько широких шагов, ухватил за руку девочку пяти-шести лет, засмотревшуюся на пронёсшийся мимо транспортёр арбитров, – Сколько раз тебе говорил, – нарочито строго произнёс мужчина, – от меня – ни на шаг!

Дежурная смена начиналась уже через двадцать три минуты, и Джош очень спешил. Тротуары были запружены народом, все куда-то стремились, но он опаздывал и поэтому пытался прорываться сквозь это человеческое море, пихаясь и протискиваясь изо всех сил.

Маннер нажал на клаксон, машины очень медленно двигались по Блюменпроспекту, малолитражки то и дело норовили влезть вперёд его огромного трейлера. Казалось, что водителей совсем не пугает перспектива быть раздавленными его грузовой махиной. Да, если бы три полосы не закрыли для проезда кортежа Адептус Арбитрес, то всё было бы гораздо спокойней, обыденней.

Кларксон остановился в очереди к сервитору с водой. Мимо нескончаемым потоком двигались люди, пешком и в машинах, все они куда-то спешили, у всех были свои дела. Перед ним в очереди стоял здоровяк в клёпаной куртке, и у него тоже были свои дела. В проплывающей мимо толпе Кларксон заметил маленькую девчушку лет шести в резиновом плащике и широкополой кожаной панаме, из-под которой виднелись забавные косички. Кларксон улыбнулся, но улыбка никак не отразилась на его парализованном лице. Девочка прошла мимо, послушно держась за руку своего папы. Эх, у него ведь тоже могла быть такая дочка. Когда-то давным-давно он был уверен, что она у него будет, что у него будут дела. Но это было до того, как он отдал половину своего тела и тридцать лет службе в рядах доблестной Имперской Гвардии. Чтобы всё это могло быть у других.

Мега снова была на точке. Не прошло ещё и половины дня, а у неё уже было пять клиентов. Она поправила сумочку, призывно качнув толпе своим полным бюстом. Чашки лифа поднимали его, а латекс бодиперчатки поджимал так, что, казалось, он вот-вот вывалится. Чётвёртый был умелым, ей даже самой понравилось. Коралловые губы тронула улыбка.

Сверкнула яркая бело-голубая вспышка. Через мгновение что-то взорвалось, а потом ещё и ещё. В небо взметнулись языки пламени. Кто-то пронзительно завопил. Толпа бросилась прочь от огня. Началась давка, пешеходные дорожки были слишком узкими, а проспект – слишком запружен транспортом.

Паника и давка превратились в сущий хаос, когда начали взрываться машины, заполнявшие проспект. Во все стороны шрапнелью разлетались куски металла. Зазвучали выстрелы, слившиеся с истошными воплями раненых.

Мега даже не успела подумать, что это за кошмар такой, как небольшой кусок обшивки грузового трейлера попал ей в голову, он прошёл через левое глазное яблоко и вышел за правым ухом, попутно выбив заднюю стенку черепа и забрызгав ошмётками её мозга всех, кто оказался поблизости.

На охваченный огнём Блюменпроспект падали два грузовых шаттла, оставлявших за собой полосы густого чёрного дыма.

«Поворачивайтесь! Ну, же!!» – практически вырвалось у Меркуцио.

Он видел, мигавшие на ретинальном дисплее иконки боевых братьев, уже занявших позиции и вступивших в бой. Снаружи слышались глухие отзвуки взрывов и грохотание болтеров.

«Поворачивайтесь!!» – под его силовой бронёй бугрились от напряжения мускулы, надрывно гудели сервомоторы, пытаясь передать прикладываемые им усилия.

Кто бы мог предположить, что на его пути окажется такая мощная бронированная дверь. И такая заржавевшая. Как он ни старался, буквально кроша от усилия свои зубы, не мог провернуть прикипевшие колёса открывающего механизма.

Черты его ангельского лица были перекошены от усилий. Меркуцио прикусил губу, во рту сразу же появился привкус крови, такой густой и такой терпкий, словно вино, почувствовав аромат которого трудно было остановиться, и хотелось пить ещё и ещё.

По телу разливалось тепло, быстро переходящее в жар. На какую-то долю секунды его взор заволокла красная пелена, но уже в следующее мгновение Меркуцио взял себя в руки.

Перед ним была дверь, которую нужно было открыть. Его тело горело, мышцы готовы были лопнуть от переполнявшей их энергии. Меркуцио оставалось лишь высвободить эту энергию, направить её в нужное русло. Он снова взялся за управляющее колесо. Мышцы вздулись от напряжения, завизжали сервомоторы, на дисплее перед его глазами вспыхнули тревожные иконки, сообщавшие о предельных нагрузках узлов силовой брони. С громким скрежетом колёса отпирающего механизма поддались, и дверь начала медленно открываться.

Сразу же после падения подбитых транспортных шаттлов, капитан высадившейся со своего «Громового ястреба» истребительной группы Караула Смерти организовал оборону места падения. На крыши всех прилегающих зданий сразу же были отправлены десантники, упавшие машины – взяты в кольцо обороны. Проспект и боковые улицы простреливались, не давая показавшимся врагам возможности приблизиться.

Шаттлы разбились посреди широкого Блюменпроспекта; первый вспахал асфальт, оставив за собой длинную и глубокую рытвину, второму повезло меньше – не снижая скорости, он врезался в одно из жилых зданий. Во все стороны брызнули обломки кирпичей, а полуразрушенное здание и искорёженный шаттл накрыло огненное облако.

Когда инквизитор направил истребительную группу Караула Смерти сопровождать транспортные шаттлы, перевозившие пару принадлежавших ему контейнеров, практически все десантники недоумённо пожали плечами. Никто не одобрял подобное назначение, но «приказ есть приказ». Теперь же было очевидно, что инквизитор, должно быть, имел основания требовать такую поддержку для сопровождения своего груза.

Волею судеб Людовик оказался на родном мире ордена Космических Акул, никаких средств связи у него не было и, чтобы добраться до их морской крепости, ему потребовалось стать наездником гигантской акулы-убийцы. Людовик оказался первым и единственным десантником не из числа Космических Акул, кому удалось подобное предприятие. Акульему Сердцу.

– Выхожу на позицию! – сквозь стиснутые от напряжения зубы процедил Меркуцио, продолжая крутить скрежещущее колесо.

– Понял тебя, – прозвучало в ответ, – направил к тебе Бенволио, решил, что там, где может не справиться один Кровавый Ангел, обязательно справятся два! Конец связи.

Бенволио. Суровый умудрённый опытом сержант его роты, отправленный магистрами ордена вместе с ним в Караул Смерти, и даже здесь ни на шаг не отступавший от него. Может Акула получил специальные указания ставить их вместе?

Меркуцио гигантскими скачками выбежал на крышу. В лазоревом небе светило яркое солнце, броня автоматически активировала световой фильтр. Не теряя времени, Меркуцио оценил ситуацию.

Со всех сторон к их позициям приближались враги. Их силуэты, мелькавшие меж искорёженных машин Блюменпроспекта, обводились целевыми рамками на его ретинальном дисплее. Ксеносы! Их высокие фигуры скакали по улицам, ловко уклоняясь от взрывов. Вытянутые шлемы, длинные руки и ноги, быстрые, но в то же время плавные движения. Эльдар.

На крыше соседнего здания оглушительно работал тяжёлый болтер Фордитриха, краем глаза Меркуцио видел кулак на жёлтом фоне его правого наплечника. Он отфильтровал этот звук, понизив для себя его громкость, чтобы не мешал своим грохотом.

Меркуцио заметил и несколько силуэтов, пикировавших сверху, со стороны солнца. От вражеской стрельбы вокруг него крошился и пенился железобетон. Меркуцио перекатился в сторону и открыл ответный огонь.

В этот момент на крыше появился Бенволио. Перед глазами Меркуцио мигнула иконка, Бенволио приветствовал его на позиции. «Как всегда немногословен», – машинально отметил про себя Меркуцио.

Десантники продолжали удерживать позиции. Брат Таммерфорс, на белом фоне правого наплечника которого красовался чёрный крест, во весь свой сверхчеловеческий голос читал Литании Ненависти, отстреливая дерзких ксеносов короткими очередями. Он уже приготовил цепной меч, так как, несмотря на все усилия истребительной группы Караула Смерти, эльдар постепенно сжимали кольцо окружения.

Тяжёлые ранения получили братья Порфирон из ордена Серебряных Орлов и Колей из Чёрной Гвардии, хотя последний продолжал вести огонь, полусидя у упавшего на Блюменпроспект шаттла. У Багрового Кулака Алатристана взрывом эльдарской гранаты вырвало из рук и искорёжило комби-плазмаган.

В шуме боя Меркуцио что-то услышал. Или ему почудилось? Грохотание болтеров, разрывы гранат, треск огня, свист ветра, могло ли здесь быть что-нибудь ещё? Богомерзкое колдовство ксеносов? Продолжая целиться и стрелять, менять позицию и снова целиться и стрелять, Меркуцио начал планомерно отфильтровывать звуки бушевавшего вокруг него сражения, расчленяя их на отдельные составляющие.

Да, вот, оно! Наконец, ему удалось найти слабо различимый, но, тем не менее, присутствовавший в какофонии боя звук, заставивший обратить на себя внимание.

Меркуцио не сразу понял, что это такое. Звук был мало похож на что-либо ему знакомое. Ведь в основном он имел дело с шумом двигателей, криками ненависти, воплями умирающих и благословенными песнями оружия. Он разбирался в этих звуках. Звуках смерти. Здесь же было что-то другое.

Наконец, Меркуцио увидел источник звука: меж искорёженных машин Блюменпроспекта забился человеческий ребёнок. Ребёнок плакал. Именно этот звук услышал Кровавый Ангел. Плач ребёнка – если он не ошибался – девочки. В резиновом плаще и кожаной панаме.

По Блюменпроспекту наступали ксеносы. Их облачённые в зелёные костюмы фигуры мелькали меж заполнявших всю ширину улицы сожжённых машин, стреляя из своих сюрикеновых катапульт. Меркуцио рванулся вперёд, он спрыгнул с двенадцатиметровой высоты, гулко приземлившись на треснувший от удара асфальт, и устремился навстречу вражеским воинам.

На ретинальном дисплее сразу же вспыхнула предупредительная иконка.

Тонкая струйка крови стекала из уголка рта Меркуцио, одним движением зрачка он перевёл извергавший в его адрес проклятья вокс на второй план, сейчас он был сосредоточен на том, что было прямо перед ним: заполненный грудами искорёженного металла проспект и ксеносы, вооружённые сюрикеновыми катапультами и зловеще визжащими цепными мечами.

Переключив болтер в полный автоматический режим, Меркуцио на ходу поливал богомерзких врагов смертоносным огнём. Он бежал гигантскими скачками, то и дело, запрыгивая на скрипящие под его весом остовы ещё дымящихся и пылающих машин. Сюрикеновые диски разрезали воздух вокруг него. Когда Меркуцио менял обойму, несколько дисков задело воротник и наплечники его брони «Тип 8», немедленно отреагировавшей на это миганием предупредительных иконок, сообщавших о незначительных структурных повреждениях.

Но вот пара дисков попала ему в грудь, прошив силовую броню насквозь. Предупредительный жёлтый цвет иконок сменился тревожным красным. Системы брони незамедлительно впрыснули в кровь Меркуцио дозу адреналина и анальгетиков, призванных подавить иглы боли, пронзившие его грудь. Взамен поражённого в работу включилось третье, дополнительное лёгкое.

В жилах Меркуцио кипела кровь Сангвиния, горячими волнами прокатываясь по всему его телу. Сделав ещё пару широких шагов и перемахнув через машину, за которой пряталась испуганная девочка, Кровавый Ангел разом выпустил в эльдар половину новой обоймы. Теперь, когда до проклятых ксеносов оставалось подать рукой, им не удалось уйти от благословенных болтов.

Одному из эльдарских воинов оторвало руку. Второго смерть настигла, когда он в грациозном прыжке пытался увернуться от убийственной очереди. Болт прошил костюм из тонкой эльдарской брони и сдетонировал в грудной клетке, буквально разорвав ксеноса на мелкие кусочки и окрасив асфальт проспекта густыми цветами красного.

Ближайшие два врага издали исполненные ненависти крики и бросились на Кровавого Ангела, размахивая своими цепными мечами и стреляя на ходу из катапульт. Меркуцио развернулся вполоборота, подставляя им свой наплечник, выпустил из рук болтер, клацнувший магнитными захватами у него на бедре, и плавным, но быстрым движением, без лишней торопливости, выхватил «Серратус». Не теряя времени, он нажал на руну активации, и цепной меч взревел полным ярости басом, так непохожим на писклявый визг богомерзкого оружия ксеносов.

Меркуцио как раз успел отбить атаку первого из эльдар. Сервомоторы его меча взвыли, когда цепное оружие противников встретилось, вгрызаясь друг в друга и высекая снопы ярких искр. Эльдар отпрыгнул, приземлившись на корточки на крыше ближайшей машины. Меркуцио же пришлось уклоняться от взмаха другого цепного меча.

Не дожидаясь, пока космический десантник успеет занять боевую стойку, первый ксенос вновь бросился на него, нанося серию коротких колющих ударов, как будто жалил Меркуцио своим визгливым мечом. Ретинальный дисплей окрасился в красные цвета, слишком много систем силовой брони было повреждено. Несколько ударов вражеского цепного меча пронзили броню. Анальгетики в его крови вряд ли смогли бы полностью помочь в этом случае. Но в его жилах текла кровь Сангвиния, он ощущал её на устах, она смывала боль, делала его сильнее, быстрее…

Изловчившись, Меркуцио ухватил эльдарского воина за запястье и резко повернул. Треск, хруст ломающейся кости, и, взвыв от боли, ксенос выронил свой меч. Меркуцио отшвырнул его прочь, пытаясь сбить второго врага, но тот, ловко увернувшись от своего незадачливого собрата, бросился в очередную атаку.

Вместо того чтобы блокировать или уворачиваться от ударов ксеноса, Меркуцио сделал быстрый шаг вперёд, оказавшись вплотную к своему врагу. Визжащий эльдарский меч лишь скользнул по наплечнику его брони. Меркуцио же коротко махнул «Серратусом», сервомотор меча на секунду взвыл громче обычного, когда его зубцы прогрызались сквозь мерзкую плоть, а уже в следующее мгновение ксенос оказался разрублен на две половины. Меркуцио занёс ногу и со всей силой и переполнявшей его яростью раздавил голову поверженного врага, лопнувшую алыми брызгами во все стороны, словно это был переспелый плод.

Меркуцио быстро оценил ситуацию, подсвеченные бронёй ближайшие ксеносы находились достаточно далеко, чтобы помешать ему. Кровавый Ангел склонился над переставшим плакать и замеревшим от ужаса ребёнком.

Меркуцио поднял девочку с земли, усадив её на сгибе руки. Она была такой маленькой, что буквально умещалась у него на ладони. На ретинальном дисплее высветилось чумазое перепачканное кровью лицо ребёнка. Согласно данным его жизненные показатели были в норме.

Краем глаза Меркуцио уловил какое-то движение, мгновенно он повернулся, укрывая ребёнка собой. Из-за ближайшей машины выпрыгнул эльдар с поломанной рукой. Он смог близко подкрасться и бросился прямо на Кровавого Ангела, стреляя из лазерных пушек, вмонтированных в его шлем.

Яркие иглы лазеров били по руке, плечу и спине Меркуцио. У ксеноса было преимущество внезапной атаки. Но это всё, что у него было. У него не было священной силовой брони Адептус Астартес. Он успел сделать дюжину выстрелов, прежде чем «Серратус» ударившего наотмашь Меркуцио снёс ему голову с плеч. Обезглавленное тело, продолжая двигаться вперёд, ударилось в бок Кровавому Ангелу и безвольно повалилось на землю, толчками выплёскивая на асфальт Блюменпроспекта свою алую кровь.

Не медля более ни секунды и прикрывая собой ребёнка, Меркуцио устремился обратно к позициям своих собратьев. Эльдар не преследовали его, возможно, они были слишком ошеломлены такой скорой и жестокой гибелью своих воинов.

Вряд ли до смерти напуганный ребёнок мог слышать его или, по крайней мере, понять, что он ему говорит. Да, и вряд ли эти слова могли как-то успокоить ребёнка. Но Кровавый Ангел не знал этого. Он не знал, что нужно говорить человеческому ребёнку. И как это нужно делать. Но он знал, что эти слова помогают всем Его подданным. Он верил в них.

Прежде чем вернуться на свою позицию, Меркуцио заглянул в подвальный этаж одного из зданий, где передал девочку в руки укрывавшихся там жителей. После чего опрометью бросился в бой.

Меркуцио не стал ему отвечать, он изучал боевую ситуацию. Похоже, одновременно с его вылазкой на Блюменпроспект, эльдар нанесли свой главный удар по позициям Караула Смерти, задействовав несколько конструкций из своего богомерзкого психоматериала. Атаку удалось отбить, когда на подмогу своим братьям подоспели Фордитрих и Алатристан.

В небе уже показались инквизиционные «Валькирии», посланные инквизитором на выручку истребительной группе. Эльдар уже не смогут даже надеяться одержать здесь победу, теперь, когда даже их численный перевес сошёл на нет.

Однако за победу пришлось заплатить высокую цену. Отбивая главную атаку ксеносов, пали братья Йенкесель и Матфий из орденов Красных Консулов и Ультрадесанта соответственно. Но самым неприятным было то, что смертельное ранение получил Железный Рыцарь Людовик Акулье Сердце. Единственным оставшимся в живых из четырёх братьев-десантников, вставших на пути эльдарских машин, был Испивающий Душу Лаокон, получивший лишь контузию средней тяжести.

– Ты позор всех астартес, Кровавый Ангел, – вокс начал буквально выплевывать слова брата Таммерфорса, заставив Меркуцио отвлечься от данных, мелькавших у него перед глазами, – Подобное пренебрежение прямыми приказами и своеволие – слабость, равносильная измене. И ты ответишь за неё. Если бы рядом с Императором находились такие воины как ты, Великий Поход потерпел бы сокрушительное поражение в самом своём зародыше. Ты позор всех Защитников Империума, Кровавый Ангел. Ты-

– Защитникам Империума не следует забывать, кого они защищают! – прервал тираду Чёрного Храмовника Меркуцио, – Что есть Империум? Что будет Империум, если не будет людей?! За свои действия я отвечу, Храмовник, будь спокоен, – точёные черты Меркуио исказила кривая ухмылка, – ты, должно быть, забыл, что Кровавые Ангелы тоже защищали Императорский Дворец, и что это наш благословенный отец сразил крылатого демона в небесах Терры, а потом один на один сражался с архиеретиком! Где был его брат в это время?!

– Отставить разговоры, – прозвучал перекрывший все остальные вокс-переговоры приказ использовавшего командирский код Фордитриха, – довожу до личного состава: капитан Людовик только что предстал перед Ним на Терре, поэтому командование группой принимаю на себя. Фордитрих, конец связи.

Меркуцио подошёл к ещё дымящемуся шаттлу. Грузовой контейнер был практически не повреждён, только один из серых рифлёных бортов вмяло при ударе, но в остальном он выглядел целым. Запирающие штыри были скованы дополнительными цепями, а створки контейнера – скреплены печатью Инквизиции, правда, в ходе боя с эльдар весь сургуч был сбит осколками. На серых створках остался лишь коричневатый круглый след от печати.

Меркуцио ухватился за цепи и изо всех потянул их в разные стороны.

Некоторое время Бенволио стоял неподвижно, а затем медленно покачал головой.

Со звоном лопнула цепь, Меркуцио вытащил запирающие штыри из пазов и рванул створки, распахнувшиеся с громким пронзительным скрипом.

Лучи дневного света проникли внутрь металлического контейнера. Открывшаяся картина могла бы поразить и ошеломить на месте любого. Контейнер оказался практически доверху забит детскими телами. Это были тела человеческих детей, таких же маленьких и хрупких, как та девочка, которую Меркуцио вынес из-под огня ксеносов каким-то десятком минут ранее. Они были свалены друг на друга, словно старые тряпичные куклы.

Дети не были мертвы, не все, конечно, часть оказалась раздавленной промявшимся бортом, кости других не выдержали удара контейнера о землю, но в основном дети были живы. На ретинальном дисплее Меркуцио высветилась полученная датчиками брони информация. Жизненные показатели детских тел были очень замедлены, как будто их всех накачали сомнамбулятивами.

Меркуцио не ведал страха, но увиденное в этом контейнере проняло его до глубины души, затронуло ту человеческую его часть, что была сокрыта под толстым слоем психических, химических и хирургических обработок, превративших его в космического десантника.

За свою жизнь Кровавый Ангел Меркуцио сражался с и побеждал множество самых разных чудовищ, немалая часть которых как будто бы вышла из самых тёмных и ужасных человеческих кошмаров. Но эта гора детских тел, беспомощных, запачканных кровью, изломанных и неподвижных навсегда запечатлелась у него в мозгу. Они всегда были у него перед глазами. Смотрели на него, хотя глаза их были закрыты. Просили его о помощи, хотя рты их молчали. Тянули к нему свои ручонки, хотя лежали неподвижно, одной большой кучей, сваленные, словно старые тряпичные куклы.